Оборонительные сооружения

     Безмолвные теперь древние оборонительные сооружения отражают далеко не всегда мирный образ жизни горцев. Дозорные и оборонительные башни, уже давно стали неотъемлемой и привычной частью пейзажа Балкарии и Карачая, как и многих других горных районов Северного Кавказа. В башенном строительстве, подобно жилищному, решающую роль играло природное окружение. Обычно для крепостного сооружения выбиралось стратегически выгодное положение. Как правило, это высота, господствующая над речной долиной и пролегающими вдоль нее дорогами. А в эстетическом отношении эта же высота - наиболее выигрышное место для восприятия самого архитектурного объекта.
     Глухие плоскости, определяемые самой функцией крепостного сооружения, геометрически уравновешенные объемы по контрасту отчетливо выделялись своими четкими гранями среди хаотического нагромождения скал. Архитектурные композиции некоторых крепостных построек с первого взгляда кажутся полными свободы и непринужденности. Но при ближайшем рассмотрении обнаруживается, как правило, жесткость условий, продиктованных характером строительной площадки.
     Социально-экономические отношения в горных ущельях Балкарии и Карачая отличались той замедленностью развития и неоднородностью, когда в одно и то же время могли сохраняться и общинно-родовые узы, и крепнущие средневековые феодальные устои. В народном строительстве, например, надолго запечатлены следы пережитков первобытнообщинного строя. Мы видели их в формах патриархального жилья. Дифференциация социальных групп с выделением из общей среды феодальной верхушки нашла свое отражение в создании фортификационных сооружений, в строительстве укрепленных средневековых замков и башен.
     Истоки этого строительства можно было бы проследить в укреплениях и более ранних исторических этапов. В древности в строительстве укреплений в первую очередь проявлялась общность интересов при защите родного селения. Это подтверждается важным наблюдением о том, что многие крепостные сооружения занимают узловую позицию, откуда можно защищать самые подступы к группе селений. Конечно же, при усилении феодализации общества этими укреплениями
     постепенно завладевали сильные роды, сделавшие их фамильными замками.
     Но надо думать, что в случае опасности от внешнего врага, угрожавшей всему населению, даже родовые башни-крепости могли превращаться в оборонительные твердыни по отношению ко всему селению, всему ущелью. Это особенно относилось к тем из них, что находились на ответственных в стратегическом отношении местах. Этим отмечены и вошли в историю борьбы против татаро-монгольского нашествия многие ранее безвестные горные крепостные сооружения. О том, каких усилий стоило полчищам Тимура овладеть ключевыми позициями, замыкавшими подступы к перевалам в Закавказье, имеются сведения в литературе (73, с. 86).
     Строительство отдельных укреплений, из числа сохранившихся до наших дней, народные предания связывают с княжескими именами. При всей свободе фантазии, которой обычно отличаются эти источники, они все же помогают ориентироваться в датировке некоторых памятников (81, с. 43). Для определения возраста построек могут быть применены и другие методы - метод сравнительного анализа, определения возраста сохранившихся деревянных деталей или их следов, изучение характерных приемов строительства (92, с. 108).
     По своему архитектурному облику башенные сооружения Балкарии и Карачая имеют довольно определенные черты сходства с башнями соседней Осетии, отчасти Сванетии. Это объясняется не только одинаковыми географическими условиями, но и близкими формами социального развития и культурными контактами. Однако в горных районах Балкарии и Карачая башенное строительство не носило столь массовый характер, как у осетин или сванов, что можно объяснить отсутствием у балкарцев и карачаевцев обычая кровной мести.
     Башенная культура на Кавказе возникла в период межродовой вражды отдельных патриархальных групп. Благодаря отсутствию государственности отдельные роды вынуждены были сами заботиться о безопасности. Обилие камня, как хорошего строительного материала, давало возможность мастерам возводить стены крепостных сооружений необыкновенной толщины и прочности. Для прочности использовался известковый связующий раствор. Его применение не распространялось на жилищное строительство, что дало повод архитектору Э. Бернштейну сделать заключение, что мастера-строители башен приглашались сюда из Сванетии и Осетии (22, с. 191), Эта же мысль была повторена и другими исследователями крепостной архитектуры Балкарии (9, с. 69).
     Конечно, влияние соседних народов не могло не сказаться на развитии монументальных строительных форм карачаевцев и балкарцев. Но специфика внутриплеменных отношений, как в Осетии, так и в Сванетии определила строительство боевых и жилых башен во взаимосвязи со строительством жилища более тесно и непосредственно, в то время как в Балкарии и Карачае возведение оборонительных сооружений было оторвано от строительства жилищ в силу иного их функционального использования, о чем уже говорилось выше.
     Именно поэтому строительные приемы при сооружении башен не повторяются в жилищах балкарцев и карачаевцев. В строительной практике крепостей встречаются и частичное применение раствора, и арочное перекрытие, и различные технические приемы обработки строительного камня. В то же время в одном крепостном комплексе можно наблюдать сооружение жилых построек со стенами, сложенными насухо, и рядом стены башен, сложенные на растворе, как) например, в Курнаяте. Как видно, в балкарской и карачаевской архитектуре различные строительные принципы сооружения крепостных построек и жилищ развивались параллельно, часто даже не соприкасаясь.
     Строительство башен идет от очень глубоких корней строительной практики. На это указывает интенсивность их распространения на территории Центрального Кавказа, постепенное убывание их к западу. Уже в западных ущельях Балкарии и в Карачае башни встречаются редко (отмечены лишь единичными постройками), а Адыгея и Черкесия практически башенного строительства не знали. Кроме того, башни настолько однотипны 110 своей структуре, вертикально-геометрическим объемам, строгим пропорциями скупостью декора, что это может быть объяснено только распространением местных центральнокавказских традиций.
     Одной из наиболее популярных в Балкарии и много раз описанных в литературе является башня Балкаруковых из аула Эльтюбю Чегемского ущелья (рис. 28). Построенная во второй половине XVII века, она несет на себе типичные черты кавказской башенной архитектуры. Квадратное основание (6? 6 м) и пятнадцатиметровой высоты стены определяют традиционность ее пропорций. Бойницы, их характерные формы могут свидетельствовать о существовании огнестрельного оружия в период строительства башни. Об определенном влиянии грузинского народного зодчества говорит типичный, выступающий в верхней части стены, аркатурный пояс, который повторяет архитектурный декор сванских башен. Приподнятое над землей на 4,5 метра и соответственно до этой высоты забутованное основание башни камнями придает ей дополнительные крепостные качества.
     Башня сложена из местного, достаточно хорошо обработанного камня, на прочном известковом растворе, с толщиной стен у основания около метра. Кверху они утончаются, - слегка наклоняясь внутрь. Последующая известковая штукатурка стен отчетливо выделяет ее белый стройный силуэт на фоне серовато-охристых скал. Внутреннее пространство башни было разделено на четыре этажа посредством балок, уложенных в стенах в специальные пазы. Этой же системой перекрытия пользовались мастера при устройстве кровли. Двускатную форму кровли придавали, очевидно, при помощи поднятого на подбалках среднего прогона. Сообщение между этажами осуществлялось при помощи подставных бревен с зарубками. Эти “лестницы” с их мобильностью были очень характерной деталью многих кавказских крепостных сооружений.
     Фамильная башня Балкаруковых возвышалась не только над комплексом жилых и хозяйственных построек княжеской усадьбы, но являлась вертикальной доминантой всего аула, зрительно связывая растянутые по горизонтали террасы жилищ с величественными вертикалями скалистого пейзажа.
     Башня Ак-Кала (рис. 29) воспринимается в виде крепостного форпоста по отношению к аулу Безенги в Хуламо-Безенгийском ущелье. Те же, что и у Чегемской башни, вертикальные объемы и глухие, несколько наклоненные внутрь стены, утончающиеся кверху. Сохраняется та же система междуэтажных перекрытий, связывающая ее со строительными традициями других башен - Хурзукской (на подступах к аулу Хурзук в Карачае) и Абаевской, находящейся в центре аула Куннюм (Черекское ущелье).
     Входная дверь башни Ак-Кала приподнята высоко над землей. Арочная перемычка этой двери сделана из крупных камней с постепенным напуском каждого ряда кладки - системой “ложного свода”. Бойница устроена только в самой верхней части стен. За исключением одного окна на третьем этаже, других источников света в помещении нет. Можно полагать, что башня выполняла в основном оборонительную роль. Белые оштукатуренные стены башни (отсюда ее название - Ак-Кала - “Белая башня”) ничем не декорированы. Этот суровый ее неизменный облик подтверждается и зарисовкой Вырубова.
     Более обжитой вид имела башня Абаевых в Черекском ущелье. В нижней этаже башни княжеское семейство жило еще в конце XIX века. Стены ее были оштукатурены известковым раствором, и белый силуэт ее зрительно являлся основным акцентом селения Куннюм. Пропорциональные соотношения объемов башни (ее ширины по отношению к высоте) остаются, как и у других башен, примерно теми же- 1,2,5. Особенностью этой башни, построенной, по-видимому, раньше Балкаруковской, являются характерные стрельчатые формы перекрытия двери и окна с внутренней стороны. Поскольку подобные приемы широко практиковались у соседей - осетин Дигорского ущелья, то принято связывать форму Абаевской башни с традициями осетинской башенной архитектуры. В отличие от большинства других башен, строгих по конструктивно-архитектурным объемам и совсем не имевшим декора (только Балкаруковская украшена арочным парапетом) , верхняя часть стен башни Абаевых была снабжена украшением в виде равноконечного креста. Эти фигуры, сделанные техникой выемки камня, впоследствии сильно попорчены владельцами башни за их ассоциацию с христианскими эмблемами.
     Возможно, башня строилась в эпоху, когда в этом крае еще сохранялись следы влияния христианства, а может быть, в строительстве принимали участие мастера христианской Осетии. Монументальность постройки - мощные стены башни у основания до 1,8 метра толщиной, ее высота до 17 метров - все говорит о силе и влиятельности могущественного рода, возводившего башню, как родовую крепость (рис. 30).
     Высокая строительная техника здесь отчетливо выявляется в обработке камня, кладке ровных, равномерно утончающихся кверху стен, чуть наклоненных вовнутрь, в приготовлении и умелом использования известкового раствора, в оштукатуренности стен устройстве межэтажных балочных перекрытий. Что касается возведения арочных проемов, то в этом отношении крепостная строительная практика в Балкарии по мастерству была ниже, чем у соседних народов. Например, боевые башни в Ингушетии почти всегда перекрывались во втором этаже арочными сводами. Хотя это были и не классические формы сводов с замковым камнем, но все же они довольно устойчиво распределяли нагрузку от перекрытия на стены при помощи уже не балочных прогонов, а системой каменной кладки (18, с. 125, рис. 3).
     В балкаро-карачаевских башенных постройках, как уже упоминалось, применялись более примитивные перекрытия проемов при помощи системы “ложного свода”. Однако опыт народных мастеров в области использования реальных возможностей строительной техники накапливался и в приспособлении к местным условиям. В пределах казалось бы простейших конструктивных форм они умели добиваться максимальной художественной выразительности.
     Это относится, например, к Амирхан-Кала, что находится в ауле Шканты в Черекском ущелье, невдалеке от башни Абаевых (рис. 31). Здесь, правда, нет привычных, вытянутых ввысь пропорций, как у рассмотренных уже нами сооружений. Простой приземистый параллелепипед постройки мог бы показаться геометрически сухим и прозаичным, находись он в другом месте. Но, как уже говорилось, одна из главных особенностей башенных сооружений Балкарии и Карачая - это их органическая связь с природным окружением, что роднит их с известными памятниками архитектуры. Именно это качество в полной мере проявилось в Амирхан-Кала, простые строгие объемы которой как бы вырастают из скального грунта. Удивительно удачно взяты соотношения объема башни, отчего скала кажется специально обработанной и даже отшлифованной в форме основания для архитектурного сооружения. Плавные очертания природного “пьедестала” сообщают особую выразительность и своеобразную динамичность этой по сути дела рациональной постройке. Здесь даже угол наклона башенных стен, играющих чисто конструктивную роль для придания большей устойчивости постройке, воспринимается как особая деталь художественной выразительности общего объема.
     Это сооружение, как подлинное произведение архитектуры, по-разному раскрывается с разных точек зрения. То башня кажется грозной и неприступной, если смотреть на нее со стороны реки и подъездной дороги, откуда опорная скала кажется вздыбившейся. То Амирхан-Кала воспринимается приветливым и открытым зданием - вид со стороны входной двери - с востока, где линии каменного основания кажутся скользящими и плавными. Со стороны прилегающего аула Шканты объемы башни воспринимаются строгими и замкнутыми.
     В этом небольшом, в сущности, сооружении с основанием 7? 3 метра при высоте 4-6 метров мастерам удалось добиться впечатления подлинной монументальности. Гладкие, чуть скошенные стены башни выложены из тесаного камня на прочном известковом растворе. Небольшое окно и бойница скупо оживляют их гладь. В естественной связи башни с мягкими контурами облесенных склонов гор в хорошо угаданных пропорциональных ее отношениях со скальным основанием создается запоминающийся стройный архитектурный силуэт.
     Органичность “врастания” в пейзаж, свойственную народной архитектуре Балкарии и Карачая, можно проследить и на одной из башенных построек в Хуламе, где сооружение зрительно продолжает конические формы и силуэт горы, являясь как бы ее завершением.
     Более сложными по композиционному построению представляются развалины фортификационных сооружений в Курнаяте, Зылги, Усхуре, Джабоеве. Они отличаются такой же живописностью, естественностью расположения на местности, что связывает их с общими строительными принципами крепостного строительства Балкарии и Карачая. Условия сильно пересеченного рельефа определяют разнообразие как архитектурных форм, так и планировки этих крепостных комплексов.
     К сожалению, судить о первоначальном внешнем облике некоторых замков, таких, как Курнаят, довольно трудно. От большинства укреплений сохранились только развалины. Здесь можно говорить лишь о планировке крепости, об умелом использовании строительной площадки для организации комплекса построек жилого, хозяйственного и крепостного назначения. Можно судить и о характере возведения стен (по их остаткам) - более прочным, на известковом растворе в крепостных строениях и сложенных Насухо в жилых постройках. Сохранились оконные проемы с “ложным сводом”.
     Стремлением как можно полнее и органичнее слиться со скальным окружением можно определить особенности крепостного комплекса Зылги, предназначенного для обороны подступов к аулам ущелья. Вся композиция башенных сооружений этой крепости разворачивается ярусами по труднодоступному склону горы. Оборонная нагрузка, вероятно, распределялась в зависимости от возможного нарастания угрозы. Первый удар неприятеля должны были отражать мощные оборонительные стены, замыкающие подступы к главному объекту. Следуя за естественной конфигурацией скалы, стена имеет форму дуги, непосредственно продолжая ее линию от обрыва. Сложенная из каменных глыб на известковом растворе, она достигает толщины 60-65 сантиметров, при высоте 2-3 метра. В центральной части стена прорезана бойницами, позволяющими держать в поле зрения дорогу к теснине ущелья. Четыре башни следующего яруса возвышались, как крепостные бастионы, на 10 метров выше по склону горы. Здесь толщина стен увеличена в некоторых местах до 1 метра. А площадка для строительства была образована с помощью забутовки камнем впадин рельефа; использованы были и отвесы прилегающей скалы при возведении стен. Поэтому форма помещений отличается особой свободой планировки. Три стены башни примыкали впритык к скальному грунту, образующему четвертую стену. Естественная фактура каменных глухих стен лишь с пробитыми в них узкими окошками-бойницами способствовала полному слиянию их с общим фоном окружающих скал.
     Между башнями предусмотрены были сообщения - в остатках стен сохранились дверные проемы, приподнятые, как обычно, над уровнем земли с расчетом на использование приставных лестниц. О всей высоте башен по сохранившимся остаткам стен сейчас судить трудно. Исходя из зарисовок Э. Тулинцева (рис. 32), можно предположить, что они были трехэтажными. Окна арочной формы были обращены в сторону речной долины, из них легко обозревалось и все ущелье, и нижняя оборонительная стена, и первый ярус комплекса.
     Вероятно, эти башни были обитаемыми. В них, помимо жилых, находились и хозяйственные помещения. В полу некоторых из них обнаружены ямы для хранения продуктов.
     В верхнем, третьем ярусе оборонительной системы, на 50 метров выше по откосу, на уступе, была расположена еще одна башня. Она, благодаря своему местоположению, могли быть только дозорной. Тем более, что с ее высоты из бойниц открывался широкий вид на подъездные дороги Черекокого ущелья, и можно было держать в поле зрения всю речную долину, прилегающую к крепости. От этой башни теперь сохранились только остатки каменных стен, прилепившихся к скале.
     Особенно выгодное стратегическое положение крепости Зылги (замок Бозиевых), замыкавшее дороги к аулам Верхней Балкарии, ее мощная оборонительно-заградительная система поднимают ее значение до неприступной крепости ущелья. Так, вероятно, с древности она была задумана и использовалась во время нашествий внешних врагов.
     Органичность связи с пейзажем характерна и для другого крепостного комплекса - замка в Усхуре в Хуламо-Безенгийском ущелье. Построенная также по принципу многоярусного расположения башен на склоне горы Усхур-баши, крепость держала под своим наблюдением одноименный аул Усхур. Толстые (около 1 метра) стены всех четырех крепостных построек сложены на известковом растворе. Они вплотную примыкают к скале, сливаясь с ее красноватым цветом своей каменной кладкой.
     Весь комплекс укрепления также характеризуется очень большой продуманностью и удачным использованием рельефа местности: два сооружения построены на горном склоне. А наиболее важная по значению башня помещена на уступе горы, у противоположного ее крутого склона. Эта башня вплотную прижата к отвесной скале, почти недоступна со всех сторон, не имеет она и подхода. Обвалился ли со временем вырубленный в скале карниз дороги, или защитники крепости спускались в нее по канату или каким-то другим образом, сейчас решить трудно. Но башня по этой причине оставалась, вероятно, недоступной для неприятеля, хотя малоудобной и для обитания ее защитников.
     Хорошо сохранившиеся стены этой башни позволяют восстановить в нашем представлении ее внутренний облик. По следам балочных ниш в кладке стен можно установить, что постройка была трехэтажной. Вероятно, первый этаж (высотой в 1,6 метра) с неровным полом (скальное основание) использовался в качестве подсобных помещений. Более приспособлен для жилья был второй этаж высотой в 2 метра с окнами в сторону аула. Окна-бойницы, расположенные на плоскости стен, по отношению к входному проему были размещены асимметрично.
     Крепость Усхур, несмотря на свои высокие оборонительные достоинства, все же воспринимается как менее зрелое архитектурное сооружение. Здесь нет того строгого и четкого ансамблевого единства, которое мы видели, например, в комплексе Зылги.
     В Хуламо-Безенгийском ущелье более активное, даже главенствующее положение к окружающему пейзажу занимает памятник, известный под названием “Замок Жабоевых”. Возвышаясь на живописном уступе скалы, он является ярко бросающимся в глаза акцентом всего ущелья (рис. 33). Общий внешний силуэт замка - компактно слитые центральные помещения и две башни, фланкирующие их по краям, воскрешают в памяти средневековые рыцарские замки Западной Европы. Сейчас одна из башен разрушена до основания, у другой сохранился только внешний угол, но и в таком виде сооружение имеет впечатляющий вид. Большие, удлиненные в плане внутренние помещения, видимо, были предназначены для жилья. Они сохранили следы междуэтажных перекрытий, по которым можно определить, что замок был двухэтажный. Из небольших бойниц, пробитых на уровне второго этажа, обозревается долина реки Безенги и подступы к аулу Жабоево.
     Стены замка Жабоевых отличаются необыкновенной толщиной (до 1,5 метра), что придает ему особую массивность объема. Неприступность укрепления во много раз увеличивается благодаря расположению ее на скалистом выступе, который, как цоколь, органично сливается с самой постройкой, оттеняя своей темной массой ее белые оштукатуренные стены. Нельзя не отметить особую тщательность обработки камня в кладке стен, характерную слитную взаимосвязанность всех объемов сооружений, строгую организацию внутренних помещений замка. Именно этими качествами выделяют его из общего числа крепостных сооружений многие исследователи (81, с. 32).
     Вызванные к жизни особыми социально-политическими причинами, такими, как укрепление феодальных отношений, войны, связанные с нашествием внешних врагов, крепостные сооружения Балкарии и Карачая, построенные в XIV-XVII веках, довольно наглядно отражают уровень существовавшей тогда строительной техники. Она, безусловно, была выше, чем в жилищном строительстве, но сохраняла в себе также и многие довольно архаичные приемы. И только в отдельных башенных постройках, где крыши делались двускатными, например, в башне В. Чегема, средний брус перекрытия приподнимался на подбалках, а во всех остальных крепостных сооружениях в межэтажных перекрытиях пользовались только горизонтально балочными конструкциями.
     На балочные прогоны укладывались жерди, делался настил из земли и камней, как в кровельных, так и в междуэтажных перекрытиях. Арочный свод в башенном строительстве балкарские и карачаевские строители не научились возводить. Здесь встречаются арочные формы только в дверных и оконных проемах, но возводились они по принципу “ложного свода”. Камни для этой цели брались удлиненные, “постелистые”. Поскольку такой строительный камень особенно характерен для Черекского ущелья, то неудивительно, что именно в замке Курнаят, Абаевской башне, Зылги можно обнаружить окна арочной формы. В сооружениях же Усхура, Джабоевском замке бойницы и окна имеют прямоугольный просвет. Проемы, перемычки здесь были образованы при помощи бревен, уложенных концами в стены. Иногда перемычки встречаются не деревянные, а каменные, когда мастерам удастся найти подходящий для этой роли монолит. Таким образом, в формах оконных и дверных проемов этого типа сооружений мы можем встретить и перемычки самой примитивной деревянной формы, и перемычку из монолитного камня, иногда даже с выемом в виде арки.
     На следующем этапе развития строительной техники встречаются уже сдвинутые два каменных блока, перекрытые сверху третьим. Такой набор камней внешне как бы изображает стрельчатую арку. К созданию подлинной арки с замковым камнем в середине строители подходили медленно, постепенно накапливая опыт.

Hosted by uCoz